Все, что написано в моем блоге о рынке и его отличии от бизнеса – это теория. Но, как выяснилось, есть подтверждение этой теории реальным опытом сосуществования этих двух экономических систем-антиподов, причем не где-нибудь, а в США, правда по состоянию на 2005 год, а с тех пор много воды утекло. Этот опыт сосуществования описан в книге редактора журнала Inc. Бо Берлингема «Великие, а не большие» («Small giant»).
Речь в этой книге идет о компаниях, которые с моей точки зрения действительно являются истинными в настоящее время субъектами рыночной экономики. Автор называет их – «компании с магией» или «небольшие гиганты». В чем их особенность? Главное их отличие – это отказ
от основного критерия успеха корпоративного капитализма – от неограниченного роста, который связан с продажей акций такой компании внешним инвесторам, или с приобретением акций других предприятий, иными словами – отказ от выхода на «фондовый рынок». Ради чего?
- Чтобы стать лучшими в своем деле. «Высокое качество их работы признали независимые организации внутри и за пределами их отраслей. Не случайно у всех них была возможность привлечь большой капитал, стремительно расти, заниматься слияниями и поглощениями, расширяться территориально, в общем – идти по пути, проторенному успешными предшественниками. Однако они решили поставить во главу угла не рост доходов или территориальное расширение, а другие цели, более важные для них, чем стремление расти как можно быстрее. Для этого им пришлось сохранить статус компаний частной формы собственности и оставить большую часть акций в руках одного человека или небольшой группы единомышленников, а в нескольких случаях – сотрудников»[1].
- Ради других целей. «Они, конечно, хотят высокой рентабельности инвестиций, но это не единственная и даже не основная цель. Они стремятся соответствовать высоким стандартам, создавать превосходные условия для сотрудников, обеспечивать отличный сервис, быть в прекрасных отношениях с поставщиками, активно помогать местному сообществу и получать от жизни удовлетворение. … А созданная ими стоимость, пусть и существенная, становится побочным результатом успеха в других областях»[2].
- Ради свободы. «Когда вы упорно добиваетесь максимизации роста, привлекаете крупный капитал извне или выпускаете акции своей компании на рынок, свободы у вас очень мало. Стоя у руля открытой акционерной или финансируемой венчурным капиталом компании, вы отвечаете перед внешними акционерами и должны всегда стоять на страже их интересов. Возглавляя стремительно растущую компанию, вы – раб этого бизнеса, потребности которого огромны. Вы постоянно нанимаете, убеждаете, обучаете, ведете переговоры, заверяете, успокаиваете, упрашиваете, задабриваете, предупреждаете, умоляете, уговариваете и так далее (не исключено, что при этом вы часто лжете – прим. авт.). Это увлекательно, но почти не оставляет времени ни на что другое – особенно на размышления о том, что вы действительно хотите сделать со своим бизнесом и жизнью. Те, кто решает, что их компания останется частной, с малым количеством акционеров, и ставит другие цели превыше роста, получают взамен контроль и время. А это сочетание тождественно свободе»[3].
- Ради тесной связи и равновесия с окружающей социальной и рыночной средой. «У каждой компании были необычайно тесные отношения с регионом, где она вела бизнес, – и они выходили далеко за рамки обычного понятия «вклада компании в жизнь сообщества». Конечно, он тоже присутствовал, и все компании характеризовались высокой социальной ответственностью, но их отношения с обществом во многом были взаимовыгодны. Общество помогало формировать характер компании, а она играла важную роль в жизни общества. … Они налаживали исключительно тесные отношения с клиентами и подрядчиками на основе личных контактов, индивидуального общения и взаимного обязательства выполнять обещания. Сами руководители брали на себя инициативу. Они были открыты для контактов и твердо настроены сохранять человеческий элемент в отношениях. Клиенты в ответ присылали благодарственные письма, а поставщики обеспечивали превосходный сервис. В результате возникло чувство сплоченности и общей цели между компаниями, их подрядчиками и клиентами – тесные отношения, которых крупным компаниям трудно добиться хотя бы из-за своего размера (но не только из-за этого, у крупных компаний другие приоритеты – прим. авт.)»[4].
- Ради людей, работающих в компании. В этих компаниях ощущается необычайная сплоченность между людьми. «По сути, они были настоящими сообществами в миниатюре, которые стремились реагировать на множество потребностей своего персонала – творческих, эмоциональных, духовных и социальных, а не только экономических. … Сотрудники чувствовали заботу обо всех аспектах их жизни; к ним относились так, как, по мнению учредителей и руководителей, нужно относиться к людям: с уважением, честностью, справедливостью, добротой и великодушием. Похоже, с такой точки зрения эти компании представляли собой высшее воплощение предприятия как социального института»[5].
- Ради специализации. Это та «страсть, которую руководители привносили в работу. Они обожали свою специализацию, будь то музыка, предупреждающие сигналы, продукты питания, спецэффекты, шарниры с постоянным крутящим моментом, пиво, хранение документов, строительство, общественное питание или мода. Они были превосходными бизнесменами, но отнюдь не профессиональными управленцами – скорее их противоположностью. Они были сильно привязаны к компании и работающим в ней людям, ее клиентам и поставщикам; а такие чувства – гарантия провала для профессионального управленца»[6].
- Ради честной и равноправной конкуренции. «К началу 1990-х страну (США – прим. авт.) охватила революция, зародившаяся благодаря Anchor Brewing, и для удовлетворения спроса открывались десятки мини-пивоварен. Мейтега (CEO Anchor Brewing – прим. авт.) иногда раздражала тактика соперников, но в целом он смотрел на рост конкуренции с облегчением. Вместо противодействия соперникам-новичкам он помогал им осваивать искусство пивоварения. Ведь их присутствие на рынке дало ему возможность создать компанию, работа в которой ему нравилась, вызывала гордость, помогала достичь желанного ощущения успеха и самореализации и позволяла жить так, как он хотел»[7].
- Ради независимости. Она открывает возможности, о которых многие даже не подозревают. И в первую очередь – это возможность свободы выбора. Идея о том, что чем «крупнее» – тем «лучше», настолько сильно проникла в умы людей, что у большинства из них «даже не возникает вопроса, есть ли другие варианты, кроме как расширять свой бизнес как можно активнее и быстрее»[8]. При этом мало кто задумывается, что тот способ, с помощью которого осуществляется этот процесс, лишает компании одного из главных качеств, необходимых в условиях рынка – независимости, а значит и свободы действия. «По мере роста открытой акционерной компании ее основателям гораздо труднее сохранять право владеть ею и распоряжаться делами в самой компании, чем кажется. Но если этого не делать, жизнь вашей компании будет определяться не вашими устремлениями, а необходимостью выполнять планы роста, поставленные людьми со стороны»[9].
- Ради самореализации. Самое печальное, что «необходимость выполнять планы роста» мешает человеку в решении одной из главных, если не главной задачи, заложенной в него Природой – в реализации своей индивидуальности. Но, «как показывают компании из этой книги («Великие, а не большие» – прим. авт.), выбор есть, а решение пойти по необычному пути иногда приносит огромные преимущества. Это может повлиять на все аспекты вашего бизнеса – от отношений с партнерами до возможностей распоряжаться своим временем и судьбой, от вашего влияния на окружающий мир до удовлетворения и самореализации в своей профессиональной деятельности»[10].
- Ради нормальной жизни. Жизни, свободной от бизнесоголизма. Отказавшись от роста, вы вдруг понимаете, что у вас «есть свобода, хватает времени на семью и на путешествия» [11]. Оказывается можно быть счастливым и «жить в свое удовольствие, иметь замечательный бизнес и зарабатывать достаточно денег, не сходя с ума. И вы начинаете замечать вокруг несчастных богачей с несчастными семьями»[12].
В чем же особенность этих компаний? И почему их отказ от неограниченного роста придал им «магию» и сделал «маленькими гигантами»? Вот что о сущности этих компаний говорит в своей книге Бо Берлингем: «Это напомнило мне об ощущении, которое возникало у меня при контактах с перспективными компаниями, когда они начинали идти в гору: Apple Computer, Fidelity Investments, People Express Airlines, Ben & Jerry’s, Patagonia, The Body Shop и даже журнал Inc. В них ощущалась энергия. Это воодушевление, предчувствие чего-то большего, ощущение целеустремленности, сознательного движения в каком-то направлении. Я думаю, такое происходит, когда люди действуют «на одной волне» со своим рынком, окружающим миром и друг с другом. Все складывается будто само собой. Большинство известных мне компаний в итоге потеряли это качество, но тем, кого я изучал, его удалось сохранить.
В чем оно заключалось? По словам Дэнни Мейера из Union Square Hospitality Group, у компаний есть душа. Он уверен, что именно благодаря ей, компания становится великой или хотя бы стоящей»[13]. Но понятие «душа», хотя и емко, но слишком призрачно, чтобы объяснить механизм дан-ного явления. И хотя Бо Берлингем в своем исследовании описал практически все предпосылки его возникновения, он не смог преодолеть психологический барьер традиции, сложившейся за последние триста лет, и остановился буквально в шаге от разгадки. А всего-то ему нужно было ответить на вопрос – почему «большинство известных компаний» утратили душу, а компании, о которых пишет Бо Берлингем, ее сохранили? И это при том, что Мейер дал на редкость говорящую подсказку, предположив, «что душа компании формируется на основе отношений, которые складываются в ходе работы»[14]. Эти отношения становятся другими, когда «известные компании» в погоне за ростом превращаются в открытые акционерные общества. В результате они меняют свою структуру. И в этой изменившейся структуре душе места нет.
О каких отношениях идет речь? В компаниях с магией эти отношения диктуются функциональными связями, о которых мы подробно говорили выше и которые образуют органическую структуру, другими словами – живой социальный организм. Зародышем его всегда является человек с идеей. Бо Берлингем приводит такие слова Бернарда Голдхирша – основателя журнала Inc.: «Просто потрясающе, что один человек способен так много достичь: создать компанию, рабочие места, увеличить базу налогообложения. Какую огромную пользу приносит единственный человек, у которого есть идея и готовность создать компанию! … Он создает компанию с нуля, на чистом холсте. … Человек заходит в гараж, не имея ничего, кроме идеи, и оттуда появляется компания – действующая. Предприниматели делают нечто особенное. Они – настоящее сокровище!»[15].
«Они четко понимают, что предлагают жизнь в своих лучших проявлениях: увлекательные задачи, дух товарищества, сопереживание, надежду, близость, ощущение общности, целеустремленность, радость от достижений и так далее – и организовали свои компании так, чтобы им и их сотрудникам все это было доступно»[16]. То, что они делают – это сродни чуду, которое происходит, когда рождается ребенок – возникает еще одна жизнь. Только в данном случае эта жизнь – новый социальный организм. И очень важно не загубить ее, превратив в бездушную машину для делания денег, которая калечит судьбы людей, как внутри нее, так и вовне, а такая опасность и очень серьезная существует.
Истоки этой опасности – принуждение к росту. Нужен ли рост? Несомненно, как и любому растущему организму. Вопрос только в том, каким способом и какой ценой? Вопрос, «До каких пределов?», не стоит, так как пределом роста является оптимальный размер, диктуемый максимальной эффективностью. А этот размер у каждого социального организма – свой. И дальнейший рост его становится проблемой, так как ведет к утрате тех замечательных качеств, благодаря которым компания стала успешной. Качеств, которые обязаны своим происхождением функциональным связям, на смену которым приходят иерархические связи принуждения-подчинения. А этот процесс неизбежен, так как дальнейший рост компании возможен только в результате превращения ее в открытое акционерное общество (корпорацию) со всеми его «корпоративными прелестями».
Эти структурные метаморфозы, ведущие к росту, меняют характер поставленных целей. На место цели, ориентирующей человека на реализацию своей индивидуальности в органических компаниях (компаниях с магией) приходит главная цель корпораций – ничего личного, только бизнес:
- В органических компаниях в процессе деятельности возникает общность людей, работающих единой командой; в корпорациях процесс деятельности наоборот приводит людей к разобщению и одиночеству, здесь каждый сам за себя. В первом случае сотрудники компании – это партнеры и соратники, во втором – начальники и подчиненные, которые все в той или иной мере являются соперниками, готовыми при случае подставить друг друга, чтобы подняться по карьерной лестнице. Хотя бывают и исключения, как и в любом правиле.
- Одним из главных достоинств органических компаний является такая важная ценность, как доверие, которая естественным образом следует из общности интересов и целей людей, соединенных в единый организм функциональными связями. В корпорациях о доверии даже не помышляют, так как доверчивость в условиях, как внутренней, так и внешней конкуренции «за место под солнцем» может стать причиной неудачи, и это еще мягко сказано.
- Природа связей, формирующих структуру этих двух видов компаний, определяет не только отношения внутри их, но и характер отношений с другими компаниями. Равноправные, партнерские и взаимовыгодные отношения внутри органических компаний (компаний с магией) диктуют точно такие же отношения с их контрагентами. При этом главными критериями при выборе контрагента и сохранения с ним отношений являются качество и эффективность (снижение затрат). В случае, если контрагент не удовлетворяет этим критериям, свобода выбора позволяет им найти более оптимальный вариант. Чего нельзя сказать про отношения корпораций со своими контрагентами. В основе их лежит сделка, закрепляющая вассальную зависимость одной компании от другой. Причем разорвать эти отношения крайне сложно. Подробно об этом написано в предыдущей статье «Ценности корпоративного капитализма».
- После ценностей, характеризующих отношения между субъектами, самое время перейти к такой ценностной категории, как «личная ответственность», так как она теснейшим образом связана с ними. Поступки человека зависят от того, насколько неотвратима и объективна соответствующая характеру поступков реакция окружающей его среды. Мы уже говорили о том, что единственным эффективным и объективным механизмом этой неотвратимости является частная собственность, замыкающая последствия поступков человека на нем самом. Ни воспитание, ни законы, какими бы строгими они ни были, этими качествами в такой степени не обладают. Частная собственность – это ключевой узел экономических отношений, который не только препятствует неограниченному росту, но и служит гарантией работы механизма личной ответственности, который превращает золотое правило нравственности – «не делай другому того, чего себе не пожелаешь» из благого намерения в реальный фактор. Именно эта особенность и отличает органические компании (компании с магией) и делает их единственными субъектами, которые в полной мере отвечают рыночным отношениям, главной чертой которых является способность восстанавливать равновесное состояние экономической системы в саморегулируемом режиме независимо от субъективных факторов, создаваемых человеком.
- У корпораций такого механизма нет. «Игроков рынка корпорация привлекает как форма организации бизнеса именно потому, что юридическая природа и структура корпорации обычно позволяют и самой корпорации и тем, кто принимает решения от ее имени, уклоняться от ответственности за множество издержек, связанных с ее деятельностью. Фактические держатели акций, ее реальные владельцы, редко имеют голос в делах корпораций и не несут никакой личной ответственности сверх стоимости своих вложений. Директора и сотрудники аппарата управления защищены от финансовой ответственности за халатность или совершенный проступок страховыми полисами, приобретаемыми корпорациями. Щедрые вознаграждения равным менеджерам очень слабо связаны с их вкладом в производство, и на их редко подают в суд за незаконные действия корпорации. Действия, которые привели бы частных лиц к длительным тюремным срокам или даже к смертным приговорам, для корпораций – в самом худшем случае – заканчиваются небольшими штрафами, которые, как правило, несопоставимы с их активами. Самую большую угрозу для корпоративного беззакония представляют, пожалуй, гражданские суды, но даже в этих случаях корпорации имеют возможность привлечь на свою защиту мощные юридические ресурсы, и вдобавок они агрессивно проводят новые законы, которые еще больше ограничивают их ответственность; если же они терпят неудачу, расходы могут взять на себя страховые компании. Уильям М. Даггер имеет очень веские основания для того, чтобы характеризовать корпорацию как «организованную безответ-ственность»[17].
- Но самое печальное во всем этом то, что деятельность корпораций ассоциируется с деятельностью рынка, хотя на самом деле – это деятельность паразита на теле рынка. В подмене этих понятий в сознании людей заслуга информационной политики, издевательски именуемой «свобода слова», проводимой крупным бизнесом в тесном контакте с властью. «Рынок без доверия, сотрудничества, состра-дания и личной честности был бы не только неприятным местом для занятия бизнесом, но также и чрезвычайно неэффективным, требующим непомерных затрат на юристов, охранников и другие защитные мероприятия. Ни общество, ни рыночная экономика не могут успешно функционировать без морального фундамента»[18], который разрушается под воздействием корпоративных ценностей. Он может существовать только благодаря функциональным связям внутри органических структур, что и доказывают компании с магией. Главное качество функциональных связей – это достоверность информации – необходимое условие взаимного доверия и процесса самоорганизации, в отличие от дезинформации, которая ведет к саморазрушению. «Свобода слова» – лукавое понятие. Она допускает свободу любого слова, в том числе и лживого, если оно в интересах власти, которая неподсудна, а интересы власти – это интересы корпораций. В то же время она не допускает свободу достоверной информации, когда дело касается деятельности корпораций и государства, «в шкафах которых полно скелетов». В отличие от органических компаний в корпорациях достоверная информация используется по другому назначению – это средство давления и шантажа при заключении различных сделок, формальных и неформальных. На фондовом рынке достоверная информация – это инсайдерская информация, необходимая для осуществления афер посредством «ассиметрии информации». Достоверность и открытость информации – одна из важнейших ценностей органических компаний и рынка в целом. Для корпораций и власти такими ценностями являются ограничение достоверной информации, а также ложь и лицемерие, позволяющие манипулировать сознанием людей в условиях «демократической» (для крупного бизнеса) системы управления государством. Для этого в США существует одна из самых быстрорастущих отраслей, состоящая из коммерческих фирм по связям с общественностью (public relations – PR) и различных политических институтов, готовых за плату сфабриковать какие угодно заказчику факты, мнения, экспертные оценки, и распространить их через средства массовой информации и интернет. «Уильям Фрейдер называет это «демократией по найму». … Пятьдесят крупнейших фирм по связям с общественностью в общей сложности заработали в 1991 году. 1,7 млрд. долл.… В Соединенных Штатах имеется 170 000 работников сферы общественных отношений («public relations»), занятых манипулированием новостями, общественным мнением и общественной политикой в угоду платных клиентов, что в настоящее время превышает количество репортеров на 40 000 человек, и этот разрыв продолжает увеличиваться»[19].
В этих условиях корпоративного капитализма «все успешные компании испытывают давление, цель которого – заставить их расти; это давление исходит от множества сторон – клиентов, сотрудников, инвесторов, поставщиков, конкурентов»[20]. И далеко не все из них это давление выдерживают, пополняя собой ряды корпораций. И поэтому, когда Бо Берлингем говорит о формировании нового класса великих компаний с магией, как «о новом движении, набирающем обороты в современном бизнесе»[21], у меня эта мысль вызывает серьезные сомнения. Слишком не равны силы.
Примечание.
1. Бо Берлингем. Великие, а не большие. Москва. «Манн, Иванов и Фербер». 2015. Стр.11. 2. Там же. Стр. 13-14. 3. Там же. Стр. 19. 4. Там же. Стр. 27. 5. Там же. Стр. 27-28. 6. Там же. Стр. 28. 7. Там же. Стр. 35. 8. Там же. Стр. 36. 9. Там же. Стр. 56. 10. Там же. Стр. 36. 11. Там же. Стр. 73. 12. Там же. Стр. 76. 13. Там же. Стр. 24. 14. Там же. Стр. 24. 15. Там же. Стр. 239. 16. Там же. Стр. 240. 17. Дэвид Кортен. Когда корпорации правят миром. Интернет. Сайт – RuLit. Стр. 32. 18. Там же. Стр. 28. 19. Там же. Стр. 45-46. 20. Там же. Стр. 54. 21. Там же. Стр. 11.